Глава 19

Прошло около месяца с момента «ограбления» нашего офиса неизвестными. Напомню, что ничего не пропало: даже некоторая сумма денег, лежавшая на столе, осталась на месте. Не пропали даже мелочи, фотоаппарат, видеокамера, достаточно дорогие настольные приборы. Искали бумаги, все документы были собраны на большом столе в переговорной и тщательно просмотрены. Исчезла старая флешка, на которой, слава Богу, никогда ничего не было. Пропал жесткий диск с одного компьютера, исчезла папка с отчетами и платежками в налоговую.

Все, что прихватили проникшие в офис, легко восстановилось. Но отчеты… их исчезновение наводило на невеселые мысли. Что, если господа из отдела «К», наверняка имеющие связи в местной налоговой, решат подставить нас под неуплату налогов или незаконное предпринимательство? Такой сценарий был более чем вероятен, а зная подлую сущность местных правоохранителей, мы нисколько не сомневались в их способностях.

Это со стороны такие сценарии попахивают паранойей. На деле неугодных могут подставить еще и не так. Ведь достаточно в общем-то смехотворного обвинения, некоего пустяка, чтобы сделать из любого гражданина подследственного, и тогда судьба бизнеса, карьеры, да и просто жизнь окажется полностью в руках некоего следователя, и хорошо, если он окажется не совсем бессовестным. Надеяться на это, кстати, было бы сущей глупостью.

Минимум раз в неделю нам звонили некие люди и угрожали. Сначала вежливо, а со временем — все более агрессивно. На вопрос «что вам нужно» как правило, не отвечали, или плели некую чушь.

Иногда я замечал за собой «хвост», некоего крепкого парня, следовавшего практически по пятам. Я в супермаркет – топтун терпеливо дожидается на улице или бродит за мной по магазину с пустой тележкой. Я в парикмахерскую – хвост сидит в общей очереди, дожидается, пока постригусь, а затем выходит вслед за мной. Часто во дворе моего дома стояла неприметная Лада Калина с работающим двигателем, внутри обычно курили двое.

Каждую неделю мы посещали нашего дорогого (в прямом смысле) адвоката. Он регулярно справлялся в ОБЭПе, отделе «К» и городской прокуратуре, не возбуждено ли против нас новых дел. Это выливалось в солидные деньги, но вселяло некое подобие уверенности. Однако ночные звонки и слежка эту уверенность убивали напрочь.

Вскоре стало понятно, что давление на нас оказывает тот самый злосчастный следователь, причем по собственной инициативе. Но поделать с этим ничего было нельзя: звонки поступали с неопределенных номеров, а задержать мирно следующих по своим делам граждан никто не мог. Ну и что, что маршрут человека совпал с вашим? У нас свобода передвижения, гражданин. Примерно так ответили бы в милиции, куда мы и не думали обращаться.

Страха, к слову, не было. Нам просто было ужасно противно чувствовать себя безответными овечками. По сути, каждого человека в нашей стране можно подставить, посадить, разорить, убить. Что, собственно, скорее всего и случилось бы рано или поздно.

Однажды Алексея ограбили. Вечером, в собственном подъезде, который закрывался тяжелой металлической дверью с домофоном. Грабители, двое крепких парней с короткими стрижками, молча приставили к подбородку моего партнера ствол и ловко очистили карманы. Забрали портмоне, паспорт, немного наличных и флешку. Слава Богу, на флешке были всего лишь копии счетов и папка с личными фотографиями. Также грабители прихватили дорогой мобильник, часы, золотую цепочку. А напоследок двинули Леху рукояткой пистолета в лоб и скрылись. Хорошо еще, что били не сильно, оставив лишь приличную ссадину.

Утром после ограбления мы засели в офисе и принялись думать, что делать дальше. Алексей был в шоке, почти не разговаривал, а лишь иногда вяло кивал.

По всему выходило, что жить в родном городе нам становится все сложнее. Кто именно осложняет нам жизнь, мы знали, но сделать, увы, ничего не могли. Местные власти предпочитали держаться вместе, и в городе еще с советских времен существовало нечто вроде круговой поруки. Да и в стране, собственно, тоже.

Было совершенно понятно, что рано или поздно нас примутся откровенно «прессовать», или тупо подставят, подбросят нечто незаконное, подстроят ДТП, привлекут за чужое преступление… Арсенал у властей был удивительно богатым, и что они выберут для нас, мы не знали. Одно было ясно наверняка — в покое нас никто уже не оставит.

Иммиграция. Мы всерьез задумались об отъезде из России, а после нападения на Алексея заговорили об этом вслух.

Можно было переехать на Украину. Страна в целом нам нравилась, и почти все устраивало. Кроме, разве что, стабильности: никто не знал, когда в Киеве сменится власть и кто придет на смену в общем-то мирному нынешнему правительству. Возьми власть некие темные силы — жить на Украине станет не лучше, чем у нас. Нет, Украина решительно не подходила, и мы продолжали думать.

Оно, конечно, чем богаче страна, тем стабильнее, безопаснее, лучше. Но мы не могли и не хотели вливаться в местное общество, потому что даже и не помышляли бросать сетевые проекты. Как ни крути, а Интернет был и останется единственным по-настоящему независимым источником заработка. Работодатель, даже самый распрекрасный, может уволить, может разориться, с ним можно поссориться, в конце концов. Источник денег в Сети многолик и широк, с ним не может случиться ничего такого. По крайней мере, если держать руку на пульсе, пристально отслеживать тенденции и тренды, то можно не беспокоиться за будущее.

Поэтому мы искали страну, в которой:

а) Государство минимально вмешивается в жизнь граждан;

б) Жизнь не слишком дорогая;

в) Можно обеспечить себе приемлемое качество жизни и уровень комфорта.

По климату мне лично нравились теплые страны — Таиланд, Индия, Шри-Ланка… Но уровень жизни, грязь, нищета как-то не прельщали. Хотя многие знакомые фрилансеры жили в Таиланде и на Гоа годами, и нарадоваться не могли. Быть может их прельщал не только теплый климат, море и обилие фруктов, а и другие вещи, не знаю. Но мы на Таиланд были решительно не согласны.

Израиль. О нем мы думали достаточно серьезно, и возможность туда поехать имелась и у меня, и у Алексея. Нам без проблем дали бы израильское гражданство благодаря общему двоюродному деду, который был не просто евреем, а в прошлом каким-то знатным раввином. Дед этот давно умер, оставив нам в наследство право на репатриацию.

Но жить в очаге постоянной войны нас как-то не очень прельщало. Многочисленные знакомые, проживающие в Обетованной, не производили впечатления счастливых людей, поэтому и от Израиля мы решили отказаться.

Бывая в Европе, я буквально влюбился в Испанию. Еще бы не влюбиться в такую страну, одна национальная кухня чего стоит! Да только слишком дорогой на поверку оказалась испанская жизнь, эдакий платный рай.

То же самое и с Францией — слишком дорого, да и языки после тридцати уже даются не так легко, поэтому надо было думать о чем-то более простом, чем развитые европейские страны.

Хотя в Азию, а тем более в Америку мы решительно не хотели. Первый континент был неопрятен и сложен, второй слишком далек. Хотя в Канаду можно было уехать без проблем и очень недорого, особенно по одной из программ северных провинций, в которых вечно не хватало народа. Но нет, жить восемь месяцев в году при -50 как-то тоже не прельщало.

Проводя много времени на иммигрантских форумах, читая записки бывалых иммигрантов, мы вспомнили о Греции. А что, не слишком дорогая страна, Европа, законы довольно мягкие, особенно если не требовать социала…

Я был в Греции пару раз, и оба раза гостил у друзей. Страна, конечно, не Испания и даже не Израиль, но довольно развитая в плане технологий, с хорошими дорогами и добродушным населением. Конечно, вариант не идеальный, но не в Болгарию же ехать, в самом деле.

В общем, мы отодвинули в сторону все дела, которые можно было отложить, оставив только самое необходимое, и занялись сбором информации по Греции.